Ветераны войны-десантники гордятся боевой историей своих соединений, бережно ее хранят, ибо там, в огне и пороховом дыму, прошла их молодость.
     4-ый воздушно-десантный корпус занимает особое место в истории Советской Армии. Он был сформирован накануне Великой Отечественной войны в мае 1941 года.
     В своих воспоминаниях Г.В.Винник и его боевые друзья рассказывают о боевом пути 4-го воздушно-десантного корпуса и о своем личном участии в действиях этого корпуса.
    Винник Г.В., ветеран войны, подполковник запаса, 23 года отдал службе в армии и более 20 лет затем проработал в Псковском отделении Октябрьской железной дороги.
     «Родился я 11 марта 1919 года в Белоруссии, в деревне Храпков Хойнинского района Гомельской области в бедной крестьянской семье. Детство было тяжелым. Когда мне было 8 лет, умерла мама, нас осталось четверо, самому маленькому 4 месяца. В 17 лет я уехал в Речицу, где поступил на работу на спичечную фабрику. Одновременно учился на рабфаке при Гомельском пединституте. В 1939 году успешно окончил рабфак и уехал в Ленинград с целью попасть в военно-политическую академию. Но там набор был закончен, и я поступил в военно-медицинское училище имени Щорса, которое закончил в 1941 году. В Красном Селе перед строем был объявлен приказ о присвоении курсантам училища первичных офицерских званий и направлении в воинские части.
    Я получил назначение в 8-ю воздушно-десантную бригаду 4-го воздушно-десантного корпуса, который формировался в Пуховическом районе под Минском. Командовал корпусом генерал Казанкин Александр Федорович, 8-ой бригадой командовал Алексей Александрович Онуфриев, который потом стал самым любимым командиром в воздушно- десантных войсках. Он героически погиб в звании генерала на Украине после Сталинградской битвы.
     Когда ехал в поезде, не отходил от окна, любовался родными белорусскими пейзажами, вспоминал родные места, друзей по рабфаку и мысленно прощался с друзьями по училищу.
      В 8-ую воздушно-десантную бригаду я прибыл 19 июня 1941 года. Доложил своим начальникам о прибытии. Мне дали несколько дней для ознакомления с работой, познакомили меня с Гринченком Анатолием Николаевичем, который стал моим настоящим боевым другом. С ним мы прошли много боевых дорог. Мне запомнилось, как он горевал, когда увидел меня раненым.
      Началась война. Прошло три дня. Мы сидели в лесу и думали о том, что к нам подступает. Была объявлена боевая тревога. Вскоре мы вступили в бой, вначале с десантом противника, потом его основными войсками. Обстановка с каждым днем становилась все труднее, было много раненых и убитых.»
   Из воспоминаний командира Громова И.И.:
     «С утра 1 июля 1941 года фельдшер 3-го батальона Григорий Винник сделал первый рейс с тяжелоранеными на медпункт корпуса в район деревни Погост. Много часов ехал он по разбитой песчаной дороге маршрутом на Видное, Кличев. Несколько раз санитар из кузова стучал по кабине, чтобы ехали потише, но обычно неторопливый и сдержанный Винник понимал, что раненых нужно доставить как можно быстрее в стационарный госпиталь, и продолжал путь. Позади оставались кое-где возделанные поля и бедная лесами и перелесками местность. Проехали Стоялово, Потоку, Закутье, Колбчу и Каменный Борок. В деревнях на минуту-другую машина останавливалась, и Винник заглядывал в кузов, справлялся у санитара о раненых.
      Машину мгновенно окружали женщины в белых платках по самые глаза и спрашивали, что им делать: ведь война подкатывалась к Березине. Григорий Винник как мог утешал крестьянок, говорил, что Красная Армия все равно фашистов разобьет. Наконец «санитарка» выехала на большак Березина-Белыничи. Еще пять километров – и указка с красным крестом вывела машину к штабу корпуса. Сдав раненых, фельдшер батальона тотчас повернул назад.»
    Из воспоминаний Винника Г.В.:
     «После кровопролитных боев под Кривичем в 8-ой бригаде осталось мало личного состава. Силы были неравные, войска стали отходить в район Унечи, Стародуба. Попали в окружение. Выходили мелкими группами. Я прошел со своим другом по тылам противника более 100 километров. Наконец-то вышли в расположение своих войск в район Трубчевска. Командование приняло решение: отвести остатки 4-го воздушно-десантного корпуса за Волгу для переформирования.
     В конце сентября 1941 года оставшиеся десантники оказались за Волгой в республике «Немцы Поволжья». Там заново стал формироваться 4-ый воздушно-десантный корпус. За период формирования я успел совершить несколько прыжков с самолета. Считаю, что мне крепко повезло: в корпус призвали отборных людей, которые в тылу противника проявили массовый героизм.
    После быстрого формирования и обучения 8-я воздушно-десантная бригада в январе 1942 года была переброшена под Москву в город Раменское для подготовки к высадке в тыл противника. Мой 1-ый батальон в конце января был сосредоточен на аэродроме «Грабцово» под Калугой, из которой были выбиты немецкие войска. Немцы хорошо знали этот аэродром, несколько суток тому назад на нем располагались их самолеты. Они часто бомбили аэродром, горели наши самолеты, появились раненые и убитые. 29-го января 1942 года меня вызвал к себе командир 1-го батальона Дробышевский Василий Платонович и объявил, что я полечу в тыл противника в дневное время, прямо сейчас. Было 14 часов. Лететь надо было первым самолетом с группой захвата площадки для высадки батальона.
    На аэродроме стоял пассажирский самолет (ПС-84). Я вошел в самолет и увидел тех, с кем мне предстояло вступить в бой с врагом. Это были молодые красивые ребята, одетые в новую десантную форму, вооруженные автоматами, гранатами, с вещевыми мешками и парашютами. Занял свободное место поближе к выходу. Рядом сидел незнакомый парашютист. Оказалось, что это переводчик Берштейн, которому предстояло прыгать впервые. Через 50 минут ждали команду покинуть самолет, но ее так и не последовало. Самолеты противника не дали выбросить десант. Пассажирский самолет вернулся на свой аэродром. Вскоре последовал приказ: «Готовьтесь к взлету, дадим для сопровождения истребители». Около 16 часов вы вылетели снова через линию фронта. Через 55 минут команда: «Приготовиться! Пошел!». Я подошел к двери и прыгнул в неизвестность. Купол моего парашюта долго не раскрывался, я подергал тросик, купол наполнился воздухом.
     Я шлепнулся в глубокий снег недалеко от какой-то деревни. Выскочили несколько немцев и начали стрелять в мою сторону. Но по глубокому снегу бежать за мной не решились. Начинались сумерки. На земле дул сильный ветер, мела поземка, а парашют с большой скоростью уносил меня подальше от деревни в сторону кустарника и леса. Наконец, на краю леса я заметил отдельный домик, из трубы шел дым. Решил погасить купол парашюта, долго ничего не получалось. Наконец, погасил, затоптал в снег, освободился от подвесной системы, взял наизготовку автомат, приготовил гранаты. В это время из домика вышла хозяйка и стала звать меня в дом.
     Немцы зимой сюда не приезжали. В доме уже был один десантник, он повредил руку при приземлении. Я оказал ему медицинскую помощь. Вскоре нас собралось четверо. На улице метель, мороз, но мы решили к утру дойти до ближайшей деревни Андросово, где собирался 1-ый батальон. Не дошли, сбились с дороги, ночевали в лесу. Наутро мы увидели двух лыжников, они приближались к нам. Вскоре мы все оказались в деревне Андросово.
    В своей книге «Воспоминания и размышления» маршал Жуков Г.К. пишет:
    «27 января корпус генерала П.А.Белова прорвался через Варшаdское шоссе в 35 км юго-западней Юхнова и через 3 дня соединился с десантниками и партизанским отрядами южнее Вязьмы. 1 февраля туда же вошли три дивизии 33-й армии под командованием генерал-лейтенанта М.Г.Ефремова. Завязался бой на подступах к Вязьме. Для усиления группировки Ставка приказала выбросить в район Озеречных 4-ый воздушно-десантный корпус. Но из-за отсутствия транспортной авиации в дело была введена одна 8-ая воздушно-десантная бригада в составе 2-х тысяч человек».
      Воспоминания Винника Г.В.:
     «С этого момента и начинается золотая страница легендарного рейда по тылам врага 8-ой воздушно-десантной бригады. В ней ведущую роль занимал 1-ый батальон, фельдшером которого я являлся. Командовал батальоном опытный командир майор Дробышевский Василий Платонович. Ему поставили задачу ликвидировать немецкий гарнизон Савино. Приказ командования был выполнен. Летом 1942 года в боях за Угру, оказывая медицинскую помощь, я сам был ранен. Осколки ношу в правом глазу до сего времени.
    Вся Смоленская область была освобождена, но удержаться в этом мешке не было сил. Командованием было принято решение о выводе всех войск из Смоленской области. При выходе были большие потери, иногда выходили по минным полям. Мне выходить не пришлось: к себе вызвал комиссар корпуса Оленник и передал приказ командира корпуса о том, чтобы я оставался в тылу противника для оказания помощи раненым десантникам и сбора разведданных.
    Выполняя это задание я встретился с партизанами. Об этом сказано в книге А.Лукашенко «Дорогами воздушного десанта»:
     «Однажды подразделение партизан под командованием Ларина возвращалось с поисков продовольствия и столкнулось в лесу с пятью неизвестными вооруженными людьми. У одного из них нашли в кармане красную ленточку. Ходил в отряде слух, что гитлеровцы заслали в лес власовцев для нападения на мелкие группы партизан. Отличительным знаком у предателей является красная ленточка в левом кармане. Привели «неизвестных» в отряд, и командир Ларин с гордостью докладывал Г.И.Кезинову: «Контру поймали. Вооружены до зубов. Но и пикнуть не успели, как мы их скрутили». Кезинов приказал поместить задержанных поодаль от лагеря и поручил Елисееву допросить каждого отдельно. Закончив допрос, Елисеев, хотя не совсем уверенно, подтвердил мнение Ларина: 
- Ведут себя нахально. Говорят, что они десантники, отбились от батальона. Требуют возвратить оружие и либо принять в отряд, либо отпустить. Четверо в армейской форме, один- в гражданской.
- А что за ленточка, и как она к ним попала? - спросил Кезинов.
- Ленточку, орден и медаль я отобрал. Орден был у старшего лейтенанта, а медаль и ленточка у военфельдшера. Говорит, что ему дали ее к медали «За отвагу».
- Он-то все может говорить. А Вы как думаете?
- Ленточка может быть и от медали. Но зачем сюда могли попасть десантники? Не иначе, как эти лица засланы фашистами.
- «Особист» тоже! «может быть». «пожалуй»… А кто они – ничего определенного, - сердито сказал Кезинов. –Приведи их ко мне!
Елисеев привел «неизвестных».
- Фамилия? – спрашивал Кезинов каждого. Они поочередно назывались: инженер-интендант Сухин, инженер-строитель Белов, старший лейтенант Андропов, военфельдшер Винник, работник леспромхоза Попов.
- Какое задание получили от гитлеровцев?
- Никакого задания не получали. Мы советские парашютисты-десантники, - ответил Белов.
- Чем докажете?
- Доказывать, конечно, нечем. Документов у нас нет. Впрочем, один документ Андропов может предъявить. Покажи, - обращаясь к Андропову, предложил Белов.
- А вы кто будете? – смело спросил Андропов.
- Командир партизанского отряда.
- Тогда, пожалуйста…
     С этими словами Андропов снял сапог, вынул из-за подкладки завернутый в тонкую клеенку пакет, развернул и подал комиссару. Это был партбилет, немного измятый, но чистенький.»
     А история с красной ленточкой в кармане такова.
    Военфельдшер Григорий Васильевич Винник был из тех медиков, которые не расставались с оружием и всегда находились в цепи наступающих. Что касается своих обязанностей медика, то Г.В.Винник выполнял их с такой сердечностью и вниманием, что каждый раненый боец не забудет никогда. За боевые подвиги командование 8-ой бригады десантников представило Григория Васильевича к награде. Воину-фельдшеру вручили медаль «За отвагу». Вместе с медалью ему дали и запасную муаровую ленточку. Ту самую ленточку, из-за которой он и его товарищи чуть не попали у партизан под расстрел. Хорошо, что командир партизанского отряда выяснил все подробно.
    Шло время. Партизанский отряд Кезинова с каждым днем все дальше продвигался на запад. А вскоре уже в Ершичских лесах он вырос в большую бригаду, получившую название 5-ой Ворговской партизанской бригады имени Сергея Лазо. В бригаде появилось много молодежи, значительно выросла комсомольская организация. Она насчитывала до 200 человек. Тогда и был избран Григорий Винник комсомольским вожаком бригады. Молодежь отряда храбро сражалась против врага. Многие участвовали в группах подрывников на железных и шоссейных дорогах. Десятки поездов, сотни автомашин с гитлеровцами и снаряжением были взорваны фугасами и минами. 
    Григорий Винник почти два года находился в тылу врага. После освобождения Смоленщины он снова вернулся в воздушно-десантные войска и закончил войну на границе Австрии и Чехословакии.
  Встреча с сестрой после войны
  Командование батальона 107 полка 76 Черниговской дивизии
  Послевоенный снимок