Советское правительство понимало контрреволюционную сущность корпуса Краснова и опасность его нахождения вблизи революционного Петрограда. Поэтому уже в ноябре приняло решение о расформировании корпуса и переброске его частей в те области, в которых формировались. Войскам корпуса было предложено сдать оружие в Ржеве на оружейные склады Пятой армии.
  Великолукский Совет и Ревком, несмотря на трудности с транспортом, приняли все меры для быстрейшей отправки из Великих Лук казачьих частей.
  Одновременно с рассредоточением частей корпуса в соответствии с ленинским декретом «О постепенном переходе к демобилизации старой армии» проводилась активная демобилизация отдельных возрастов военнослужащих корпуса. Отправка демобилизованных также ложилась на плечи Великолукского военно-революционного комитета.
  Краснов не в силах был остановить расформирование корпуса, но он делал всё возможное, чтобы сохранить в остающихся пока с ним частях старые порядки. Особенно рьяно противился демократизации армии. Получив указание ревкома об отмене воинских чинов и званий, Краснов отказался его выполнять. 7 декабря 1917 года он писал в Великолукский ревком, что части его корпуса не могут выполнить предписания ревкома в связи с тем, что он не получил прямого указания от органов, которым непосредственно подчинен, то есть штаба Северного фронта. В связи с этими, якобы, на имя начальника штаба фронта послана телеграмма с просьбой дать соответствующие указания. Эта ложь белогвардейского генерала опровергается дальнейшим содержанием его же письма, где он пишет, что если бы даже он и получил подтверждение о выполнении вышеуказанного постановления, то не стал бы его проводить в жизнь. Так как оно не утверждено «казачьими демократическими кругами, каковыми являются в данное время общефронтовой съезд и войсковые круги в каждом войске для казаков».
  Отказываясь выполнять распоряжения ревкома, Краснов понимал, что у него нет реальной силы для сохранения старых порядков.
  В этих условиях он просит ревком дать соответствующие указания гарнизону, чтобы не допустить столкновений между солдатами и казаками. Эта просьба подкрепляется демагогическими заверениями об искреннем желании «жить с товарищами солдатами и гражданами Великих Лук в полной любви». Требованием не вмешиваться в дела корпуса, «чтобы не вызвать взрыва негодования в казачьей среде и без того нервно напряжённой» и, что в случае вмешательства в дела корпуса, казачество «сумеет... своё отстоять».
  Но Краснов недоучел того обстоятельства, что солдаты гарнизона с одобрением встретили распоряжение Советской власти и решительно потребовали его выполнения. На этой почве между солдатами и казачьими офицерами происходили столкновения вплоть до применения оружия. Видя явную враждебность солдат по отношению к казачьим офицерам, Краснов не остановился даже перед фальсификацией, заявив, что им получена телеграмма из Пятой армии о приостановке проведения в жизнь вышеуказанного постановления.
  Как и следовало ожидать, очередная ложь белогвардейского генерала была разоблачена. Гарнизон города был усилен пехотными частями, и Краснов вынужден был подчиниться решениям Советской власти.
  Сохранения старых порядков в корпусе добивались лишь Краснов да офицерство. А среди рядового казачества еще в ходе мятежа Керенского-Краснова выявились колебания. Под влиянием дальнейших событий рядовые казаки революционизировались и не только не отстаивали старых порядков, но и не защищали офицеров, с которых солдаты гарнизона силой срывали погоны. Некоторые казачьи части, не желая быть с контрреволюционным офицерством, требовали ухода из корпуса. 3 декабря 1917 года Великолукский ревком сообщил в Новосокольники: «Казаки шестой сотни и пулеметная команда 45 Донского казачьего полка не желают оставаться с корпусом генерала Краснова и просят распорядиться об отправлении их далее. Со своей стороны рекомендуем направить их в город Холм. Ждем распоряжений».
  Видимо, подобные настроения были и в остальных частях полка, так как через 9 дней Великолукский ревком получил письмо от полевого штаба по борьбе с контрреволюцией:
  «Настоящим Военно-революционный штаб при Ставке разрешает 45-му казачьему полку, находящемуся в Великих Луках, отправиться в Саратовскую губернию, предварительно сдав оружие и всё имущество, принадлежащее государству, а собственно личное имущество может остаться при них.
  Предлагаем сделать соответствующее распоряжение, следить за выполнением, и об исполнении донести». Это указание Великолукским ревкомом было выполнено.
  Расформирование и революционизирование корпуса шло быстро, о чем вынужден был признать и генерал Краснов в своем новогоднем поздравлении войскам уже не существующего третьего казачьего корпуса.
  Потеряв корпус, Краснов решил сделать попытку сохранить для последующей борьбы против Советской власти его штаб и увезти корпусное казначейство. Но это ему не удалось. В январе 1918 года штаб казачьего корпуса был расформирован, а о судьбе казначейства достаточно подробно говорит письмо председателя Великолукского уездного исполкома Богданова в адрес народного комиссара финансов. В чем он сообщает, что благодаря бдительности казначея корпуса Стояновского удалось спасти всё казначейство.
  Таким образом, все потуги битого царского генерала о сохранении корпуса и его управленческого аппарата разлетелись в прах. В январе 1918 года Краснов бежал из Великих Лук на Дон, где стал во главе белого офицерства и контрреволюционного казачества.
  Документы, сохранившиеся в архиве, часть из которых приведена выше, говорят о напряжённой работе, проводимой Советским государством и Великолукским ревкомом по расформированию корпуса Краснова, являющегося в тот момент ядром контрреволюционных сил. Они свидетельствуют и о том, что в подавление сил контрреволюции и упрочение молодого Советского государства внесли свою лепту солдаты Великолукского гарнизона и трудящиеся Великих Лук, в том числе железнодорожного узла.
  Империалистическая и гражданские войны, иностранная военная интервенция причинили колоссальный ущерб хозяйству молодой Советской республики. Особенно в тяжелом положении оказался железнодорожный транспорт. Общее протяжение линий, попавших в сферу военных действий, достигло 54000 верст. В результате разрушено 4350 мостов, свыше 1700 верст железнодорожных путей, около 5000 различных гражданских сооружений. Скорейшее восстановление железнодорожного транспорта стало одной из важнейших задач, от успешного выполнения которой зависел успех дальнейшего экономического развития молодого Советского государства. В кратком отчете о деятельности Комиссара Петроградского Округа Путей Сообщения коммун за 1918 год достаточно четко были поставлены задачи перед железнодорожным транспортом, в т.ч. «...Псков, Остров Северо-западной железной дороги, Псковский узел, Витебск, Рыбинский узел, Дно, Новосокольники, Великие Луки ...». (Приложение к газете «Северная Коммуна» № 70).
  В период 1918-1922 годов усилия НКПС были направлены на ремонт и восстановление имеющегося вагонного парка, а также на перераспределение его в соответствии с потребностями дорог. В связи с возросшими объёмами перевозок нефтепродуктов в промышленные центры правительство выделило средства для закупки в Англии, Германии и Канаде 1500 четырёхосных цистерн. Принимались меры к возрождению собственной вагоностроительной промышленности. В 1923 году было налажено производство двухосных крытых вагонов грузоподъёмностью 20 тонн, каркасы стенок и рамы, кузова которых изготавливались из стальных конструкций.

Двухосный вагон

  При массовом строительстве подвижного состава стала очевидной целесообразность унификации узлов и деталей. Кроме того, предусматривалось повышение грузоподъёмности, совершенствование ходовых частей и тормозных устройств, внедрение автосцепки. В связи с этим началась реконструкция вагоностроительных предприятий и их специализация по видам выпускаемой продукции.
  В 1926-1928 годах одиннадцать восстановленных и реконструированных заводов уже выпускали в год более 10 тысяч грузовых вагонов различного назначения.
  В 1934 году была разработана техническая документация на четырёхосные платформы, грузоподъёмность которых составляла 50 тонн, вес тары 18,4 т.
  В годы первых пятилеток началось строительство многоосных транспортёров для перевозки тяжёлых и негабаритных грузов весом до 150 тонн, бункерных полувагонов для битума, думпкаров, хопперов для сыпучих грузов и торфа и др. модификаций.
  Неуклонный рост веса составов, необходимость повышения коммерческой скорости поездов, а также требования безопасности движения обусловили интенсификацию работы по созданию качественно новых сцепных устройств. Первоначально ударно-тяговые приборы, как и на подвижном составе прежних типов, состояли из центральной винтовой упряжки и боковых буферов. В 1929 году НКПС объявил конкурс на разработку автоматического сцепного устройства. На конкурс поступило 238 предложений, по результатам натурных испытаний в 1931 году лучшей была признана автосцепка, созданная сотрудниками Института реконструкции тяги инженерами И.Н. Новиковым, В.Г. Головановым, В.А. Шашковым и А.Ф. Пуховым под руководством профессора В.Ф. Егорченко.
   (История железнодорожного транспорта России и Советского Союза. Том 2, стр. 152-154.)
  Были сделаны первые шаги в планировании перевозок. Так, в постановлении ВЦИК от 16 февраля 1919 года «Об управлении железнодорожными путями сообщения» ставился вопрос о разработке в государственном масштабе планов перевозок грузов по всем железнодорожным путям сообщения.
  В гражданской войне 1918-1919 годов на стороне красных приняли активное участие Псковские железнодорожники. В Великих Луках, куда временно переселился центр губернии, проходила мобилизация добровольцев на фронт, формирование бронепоездов и бронелетучек, субботники по ремонту паровозов и вагонов.

У вокзала В. Луки перед отправкой на фронт

 Летом 1918 года в Великих Луках была создана первая на Псковщине комсомольская организация. Возникла она по инициативе партийного работника Михаила Дугачёва. Первыми комсомольцами были Тимофей Шутилов, Алексей Безродный, Иван Монголенко, Павел Царик - рабочий пятого Великолукского участка службы пути Московско-Белорусско-Балтийской железной дороги, Матвей Корский, Александр Степанов, два брата Карасевых и другие - в основном рабочие Главных железнодорожных мастерских. Вскоре комсомольцы И. Мигаленко, П. Царик и А. Степанов ушли на фронт. В бою под Царицыным за храбрость при взятии бронепоезда противника Реввоенсовет 10-й армии наградил А. Степанова личным оружием. Павел Царик в конце 1918 года ушёл добровольцем на восточный фронт. Здесь Павел вступил в партию, его выдвинули комиссаром стрелкового полка. В 1919 году раненый Царик вместе с десятью своими товарищами был захвачен в плен. Белые банды приговорили воинов к погребению живыми, но быстрое наступление частей Красной армии не позволило палачам осуществить свой страшный приговор. Павел Царик и его товарищи были расстреляны на краю ими же вырытой ямы.

 А.А.Сычев. 2009 год. г. Великие Луки.

[К оглавлению книги "Из истории одной станции"]