За всю историю Великих Лук
город 15 раз подвергался
уничтожению.
(Из материалов краеведов).

            Пятнадцать раз край мечом распорот,
И лезли вражьи воины на вал.
                   Пятнадцать раз был насмерть ранен город
          И в тяжких муках к жизни восставал.

     Пятнадцать раз от огнив и орудий
     Венцы хором пылали, как костры.
   Пятнадцать раз отчаянные люди,
     Смахнув слезу, брались за топоры.
           Пятнадцать раз святые лики в шрамах
         Сквозь тьму внушали веру и любовь.

       Пятнадцать раз колокола на храмах ,
  О дне спасенья возвещали вновь,
                  Пятнадцать раз под рёв пришельцев дикий
      В лучанах зрели мужество и твердь.
        Пятнадцать раз наш городок великий
        Воскрес со славой, побеждая смерть.
                                                                                             В. Тютьманов.

  В ходе упорных, кровопролитных боёв была освобождена территория в 650 квадратных километров, сотни населённых пунктов. Враг понёс огромные потери. Только убитыми и ранеными он потерял около 60 тысяч солдат и офицеров. Взято в плен нашими войсками более 4000 человек. Во время операции были разгромлены две пехотные, танковая и моторизованная дивизии, три отдельных полка и 56 отдельных батальонов.
  Длилась оккупация 16 месяцев. За это время гитлеровцы уничтожили около 7000 мирных граждан и военнопленных. Только на территории крепости они расстреляли 500 человек. Свыше 8000 горожан и жителей окрестных деревень были угнаны в фашистское рабство. Материальный ущерб городу в результате разрушений составил более полмиллиарда рублей в деньгах 1940 года.
  Вот что писал В.Я. Ипатов, автор книги «Депо на Ловати»: «...Кольцо вокруг немцев сжималось. Советские воины овладели станционным парком и заводским клубом, деревней Собакино.
  Немцы сосредоточили все свои силы на небольшом оставшемся участке, который находился в треугольнике, образованном деревнями Глинка, Курьяниха и водонапорной башней. Башня стояла на возвышенном месте и была командной высоткой, где находился немецкий штаб. В каменных, соседних с паровозным депо, домах расположились замаскированные наблюдательные пункты, огневые точки и снайперские гнёзда. По этой высотке и была сосредоточена основная масса атакующего огня артиллерийских частей и дивизиона бронепоездов. Но для подхода бронепоездов ближе к немецким укреплениям необходим железнодорожный путь. Со стороны железнодорожной станции Великополье и Сердце срочно восстанавливались мостовые фермы, укладывалось верхнее строение пути, ложились рельсы.
  Вражеская авиация, стремясь сорвать снабжение фронта необходимым, яростно бомбила железнодорожную станцию с прилегающими к ней перегонными путями, охотилась за воинскими эшелонами. Не проходило дня, чтобы на ближайшую к Великим Лукам станцию Великополье не налетали немецкие самолёты. Небольшой коллектив станции, вместе с начальником Ойя Иваном Карловичем, трудился рука об руку с бойцами одного из подразделений желдорбата. И ни разу не допустил перерыва в движении из-за бомбёжек. Составы, находящиеся на станционных путях, во время налётов немедленно рассредоточивались, а повреждения технических средств и путей быстро устранялись.
  Страшное опустошение предстало перед глазами освободителей. Когда наши бойцы ворвались на территорию железнодорожного узла, горело паровозное депо и соседние дома. Кругом валялись труппы в зелёных шинелях. Темнели на снегу развороченные дзоты и блиндажи. Минёры стали обезвреживать мины, заложенные на станционных путях. Подразделение капитана Рыбинского приступило к восстановлению 8-го станционного пути, на котором сошлись бронепоезда.
  Немало воинов погибло при штурме и освобождении железнодорожного узла. Так, при штурме его был смертельно ранен заряжающий бронеплощадки Терёхин. Артиллерист Терёхин захоронен перед стрелочным постом на 307 километре, у 3-го пикета. За тяжесть освободительных боёв, невосполнимые потери бойцы горько шутили, называя городок на Ловати «Великими муками».
  Вражеские лазутчики устраивали диверсии. В мае 1943 года им удалось на станции взорвать вагон с боеприпасами. Страшный взрыв потряс железнодорожную станцию и её окрестности. Были выведены из действия близлежащие к взрыву стрелочные посты, приемоотправочные пути, взрывной волной разбило большую группу вагонов с фронтовым грузом. Имелись большие жертвы из числа железнодорожников, работающих в смене, и военнослужащих, следующих в поездах. В воронку, образованную от взрыва вагона с боеприпасами, при засыпке её, вместилось десять платформ грунта». (При строительстве 18-го пути парка «Б», в начале восьмидесятых годов, у 8-го пути было обнаружено большое количество снарядов советского производства. Примечание автора).
  Для Великих Лук оккупация закончилась. Но находился на блокадном положении Ленинград и другие станции Октябрьской магистрали. В это очень трудное время работники железной дороги находили невероятные решения для достижения полной победы. Наши земляки сражались в партизанских отрядах, помогая фронту. Проявляли массовый героизм бойцы партизанских отрядов. А железнодорожники блокадного Ленинграда находили способы увеличения пропускной способности участков. Водили поезда под бомбёжками. Вот что писал А.С. Морозов - старший ревизор службы движения в книге «Октябрьская фронтовая»:
  «Начальник Октябрьской дороги Б.К. Саламбеков 5 мая 1943 года вызвал заместителя начальника службы движения инженера А. К. Угрюмова и заместителя начальника службы связи инженера Д.А. Бунина и потребовал от них принятия мер, повышающих пропускную способность на участке Левобережная - Поляны.
  - Разрешите до вечера подумать о способах выполнения этой работы?
  - До вечера? Сейчас шестнадцать часов, через два часа жду вас с докладом...
  И через два часа доклад был готов. Угрюмов и Бунин предложили до постройки автоблокировки осуществить «живую блокировку».
  - Выполняйте! - сказал начальник дороги. - Спасибо за дельную мысль.
  В мастерских связи началась горячая пора. Спешно готовили сигналы блокировки. На трёхметровых жердях укрепляли стрелочные фонари. Две стороны каждого фонаря затемняли, а другие две закрывали цветными стёклами. Внутри фонаря ставилась керосиновая лампа. Всё сооружение устанавливалось на деревянную станину с отверстием.
  Утром 7 мая с запасных путей станции Ленинград-Пассажирский-Финляндский отправилась автодрезина с двумя прицепными платформами. На них были уложены фонари, жерди и станины. Отдельно лежали керосиновые лампы, стояли бидоны с керосином, телефонные аппараты и чемоданы.
  Тут же сидели работники управления дороги: ревизор Г.П. Савицкий, инженеры Ф.К. Адаменков, С.В. Трушкалевский, В.Г. Пинхасович и другие. Среди них был и я.
  Экспедицию возглавлял А.К. Угрюмов. Полтора часа пути, и показался Шлиссельбург, а за ним и Левобережная. Ещё через три километра дрезина остановилась у столба, где монтёры навешивали телефон. Там выгрузили две станины и укрепили их около столба с телефоном. В гнездо станины вставили жердь с фонарём. Рядом - лампы и бидон. Потом с дрезины сошёл Адаменков. Он-то и остался здесь в качестве «светофора».
  Поворачивая руками жердь с фонарём, Адаменков должен был показывать поезду зелёный или красный сигнал.
  Дрезина пошла дальше. Через три километра установили следующую пару «светофоров». И так через каждые 3-4 километра. Прошло несколько часов, и на 36-километровом перегоне Левобережная - Поляны выстроились 9 живых «светофоров». Пятеро нашли поблизости разрушенные путевые будки или брошенные дзоты. Остальные стояли у своих фонарей в поле, в болоте или лесу.
  Меня высадили около торфяных штабелей. Это, пожалуй, была удача. Я вырыл гнездо в штабеле торфа и в нём укрывался от непогоды.
  Дрезина ушла в Ленинград, а живые «светофоры» начали налаживать своё хозяйство.
  Прошёл день, наступила ночь, и поезда пошли вереницей, один за другим, на расстоянии перегона между двумя «светофорами». (Движение днём по дороге, которая всё время обстреливалась, было практически невозможным.) Живые «светофоры» по телефону извещались о направлении поездов и их количестве. Когда начиналось движение, каждый из нас уже стоял у своего сигнала.
  На посту № 2 раздавался первый звонок:
  - Говорит пост номер один. В двадцать один час к вам направился поезд номер семьсот один.
  «Светофор» № 2 вешал трубку и поворачивал сигнал зелёным огнём в сторону ожидаемого поезда. Через 6-7 минут показывался паровоз с затемнёнными поездными сигналами. Через прорези фар едва заметны были узкие полоски света. Поезд быстро уходил в темноту. Ни огня, ни шума, только чуть постукивали колёса на стыках.
  Тогда «светофор» № 2 давал красный сигнал в сторону поста № 1 и звонил «светофору» № 3.
  - Говорит пост номер два. К вам в двадцать один час семь минут проследовал поезд номер семьсот один...
  Инструкция о движении поездов по этому способу была проста и умещалась на половине странички. Никаких записей о прохождении поездов не велось. Дежурные у сигналов были опытными движенцами и в случае каких-либо заминок действовали по своему усмотрению.
  Первая смена живых «светофоров» пробыла на своих постах несколько суток. Мы стояли на открытом месте, часто под артиллерийским обстрелом и бомбёжкой, нас пронизывал холод, но никто не попросил досрочной смены.
  Следующая смена дежурных у сигналов имела уже специально построенные дощатые укрытия. Дежурили по суткам.
  Живая блокировка дала отличные результаты. Помнится, в ночь с 7 на 8 мая 1943 года в Ленинград прибыло 24 поезда (1200 вагонов).
  25 мая 1943 года живая блокировка прекратила своё существование. Её заменила автоматическая. Теперь в Ленинград уже прибывало за ночь 35 поездов, что составляло 1750 вагонов, а всего за 1943 год прошло 7072 поезда.
  Это было самое большое, что могла дать шлиссельбургская стальная трасса, или, как её потом назвали, «Дорога победы», для блокированного Ленинграда».
  В своих воспоминаниях в этой же книге В. А. Еледин - машинист Ленинград-Финляндского паровозного депо, рассказывал:
  «С первых же дней, как только Таня Лысова появилась на нашем паровозе, все мы полюбили эту русоволосую девушку с живыми карими глазами. Из её рассказов мы узнали, что родом она из деревни Макушево Калининской области, раньше работала оператором на станции Опухлики Калининской железной дороги и сама изъявила желание поехать в осаждённый Ленинград работать на паровозе.
  Работа кочегара - нелёгкая, а в военных условиях она была особенно тяжёлой, ведь паровозы тогда снабжали не только углём, но и дровами. Тане изрядно доставалось, когда приходилось часами подбрасывать из тендера к топке длинные тяжёлые поленья... Таня мужественно переносила фронтовые лишения, а под огнём вела себя под стать бывалому воину. Помню, ранней весной вели мы большегрузный поезд. Погода слякотная, на трудном 15-тысячном подъёме паровоз стал буксовать. А в это время гитлеровцы начали обстреливать дорогу. Надо бы пустить в ход песочницу, чтобы легче одолеть подъём, но песку у нас не было. Поезд с трудом взбирался на подъём. Вдруг Таня схватила лопату, спрыгнула с паровоза и побежала вперёд. «Молодец Таня! - подумал я. - И говорить не надо, сама догадалась».
  А она лопатой подгребала с полотна балласт и посыпала им рельсы впереди паровоза... Хлопнул разрыв, просвистели осколки. Таня чуть пригнулась, огляделась вокруг и опять стала посыпать рельсы песком.
  Мы с тревогой следили за отважной девушкой. А она, вернувшись на паровоз, без слов пошла на тендер заниматься своим делом - подгребать уголь. Песок, посыпанный Таней, помог. Поезд не «растянулся» на подъёме.
  Лысова не предполагала долго оставаться кочегаром. Она окончила курсы помощников машиниста и готовилась встать на левое крыло. Работа на паровозе увлекла девушку, она мечтала стать впоследствии машинистом. А пока Таня работала кочегаром, и все мы не могли нахвалиться ею. Любили мы и за открытый, весёлый характер. Как-то, в канун 1 Мая, у нас выпал свободный день, и мы решили в складчину устроить вечер. Собрались у кондуктора Нади Правдиной, снесли к ней свои пайковые яства. Как хорошо и задушевно наша Таня пела под гитару в тот вечер!
  14 июня 1943 года в клубе Ленинград - Финляндского узла «Красный путь» всем нам вручали медали «За оборону Ленинграда». Сразу из клуба мы отправились в рейс. Это был последний рейс Тани... Под утро 15 июня на подходе к станции Поляны фашисты накрыли нас ожесточённым артиллерийским огнём. Один из снарядов попал в турный вагон. Таня отдыхала перед дежурством в своём купе, и осколки снаряда сразили её насмерть.
  На руках вынес я безжизненное тело Тани из пылающего вагона. В скорбном молчании стояли мы все вокруг. В это трудное военное время все мы чувствовали себя на паровозе одной дружной семьёй, а турный вагон был нашим домом. И вот семья осиротела! Не стало нашей Тани... Давно ли мы видели, как в Тихвине под бомбёжкой, перевязывая раненых, она нежно гладила их по голове, шептала им простые, сердечные слова. И раненые, превозмогая боль, улыбались. Давно ли она бесстрашно шагала под обстрелом по полотну, подсыпая на рельсы песок, чтобы паровоз не буксовал. Только вчера она, сияя от счастья, получала медаль «За оборону Ленинграда».
  Похоронили Таню недалеко от входных стрелок станции Поляны. Над свежим могильным холмиком мы поклялись работать так же самоотверженно, как работала она. Салютом в память погибшей были три коротких паровозных свистка. На простой фанере, прикреплённой к столбику, мы написали:
  «Любимой Тане Лысовой, комсомолке комсомольского паровоза Эу-70883. Ты была боевой, энергичной, бесстрашной. Спи, любимая Таня, мы тебя никогда не забудем!
  Коллектив 2-го комсомольского паровоза города Ленина».
  С тех пор каждый раз, проезжая мимо могилы нашей Тани, мы салютовали ей паровозными свистками».
  Из этой же книги, из воспоминаний А.И. Валентика - начальника разведки отряда партизанской бригады «Неуловимые»:
  «На юге Октябрьской магистрали, в районе станции Идрица, Себеж и Невель, действовала прославленная партизанская бригада «Неуловимые». Среди народных мстителей бригады была Леночка - дочь путевого обходчика Семченка, жившего в путевой будке 437-го километра. О Леночке и пойдёт наш рассказ.
  В ноябре 1943 года из станции Себеж, Полоцк, Двинск в партизанский треугольник вошла немецкая карательная экспедиция 161-го «зихерунг-дивизиона» под командованием генерала Манна с приданными авиаэскадрильей и бронепоездами. С каждым часом партизанский треугольник сжимался. В санитарной палатке партизанского отряда лежали шесть раненых: Сергей Широков, Иван Салашенков, Саша Сибиряк, Саша Чёрный и ещё два молодых разведчика.
  С приближением врага стал вопрос о раненых: маневрировать с ними в ходе боя было трудно. И, кроме того, каждые носилки требовали четырёх бойцов, что уменьшало огневую мощь отряда на 24 автомата.
  Было решено соорудить тайник и спрятать в него на время боя раненых. В кургане, обросшем молодым ельником, недалеко от хутора Смолавки, в сотне шагов от лагеря был выдолблен погреб-землянка в рост человека без печи, дверей и окон. Бидон воды и бидон вареного мяса-конины - вот и весь продовольственный запас госпиталя. Освещением служила жестяная баночка с фитильком из ваты и горючим - 300 граммов топлёного жира.
Леночка настойчиво требовала оставить её в тайнике и добилась своего.
  27 декабря 1943 года вход в тайник был завален глыбами глины, хворостом и замаскирован густыми ёлками. Хлопья выпавшего снега запорошили курган, скрыв под землёй 7 человек.
  Гитлеровцы в две цепи солдат прочёсывали лес. Под ураганным миномётов «Неуловимые» отступали к станции Невель. Боевые группы партизан заходили в тыл фашистам, надеясь, что враг, пройдя лагерь, устремится дальше, и раненые партизаны снова смогут вернуться на свою базу.
  Но, как говорят: «судьба - злодейка».... Фашисты искали пристанище для отдыха. Им понравилось выгодное положение партизанского лагеря, и они здесь остановились. Оборудовали в лагере радиостанцию, привели служебных собак-овчарок.
  Попытки партизан вызволить раненых из тайника не увенчались успехом. С тревогой следили они за судьбой подземелья, теперь оказавшегося в логове врага....
  Леночка надеялась, что скоро враг уйдёт, и она выведет шестёрку выздоровевших ребят на знакомые партизанские тропы.
  Но враг не уходил, а ребята не выздоравливали.
  Прошло 14 дней. Случайно упав, Леночка разбила часы. Ориентир во времени был потерян. Прошла ещё неделя. Подошли к концу запасы воды и пищи. В закупоренной землянке не хватало кислорода. В следующую неделю вода выдавалась по 15 граммов.
  А гитлеровцы из лагеря не уходили.
  Пятая неделя. Кто-то съел из жестяной баночки последние остатки топленого жира, и фитилёк погас. Наступила ночь -длинная, бесконечная. Финским ножом на дощечке столика Лена Семченок ощупью нацарапала четыре римские цифры XXXV. С этого дня счёт времени обитателями подземелья был окончательно потерян.
  Неудачу за неудачей терпели разведчики «Неуловимых» при попытке спасти своих товарищей. Несколько оперативных групп разведки погибло в неравной схватке на подступах к лагерю. Теснимые гитлеровцами, партизаны отступали в глубь псковской земли, всё дальше удаляясь от тех, кто ждал их помощи.
  В тайнике наступили критические дни: жажда мучила и сжигала раненых. В изнеможении и полузабытьи они бредили.
  Похрустывал снег под ногами бегающих по мёрзлой земле, а под землёй...
  Землянка стонала от криков бредившего Саши Сибиряка. Леночка держала его голову, зажимала рот ладонями, чтобы заглушить крик. Сашу держали двое бойцов и Леночка. Извиваясь в руках товарищей, он метался и, выбившись из сил, затих, погрузился в глубокий сон.
  ...Под землёй шли сороковые сутки. Передав свои обязанности разведчикам, у которых было больше сил, Леночка долго сидела на корточках, зажав руками глаза, и сквозь узенькие щелки пальцев смотрела на пучок света, прожигающего тьму.
  А ночью, в страшную пургу и под завывание колючего ветра, в белом халате поверх телогрейки, она поползла по снегу к хутору Смолавки.
  Под утро с караваем хлеба, огрызком свечки и литром молока по занесённому снегом маршруту Леночка сползла вниз тайника, подхваченная руками друзей.
  В землянке шли сорок вторые сутки борьбы за жизнь. К счастью, пурга не унималась. Леночка снова побывала на хуторе, больным постепенно увеличивали рацион молока и хлеба. Вдруг в лагере врага поднялась тревога.
  Гитлеровцы, готовые к походу, держали на поводках собак, на салазках чернели крупнокалиберные пулемёты и миномёты, автоматчики строились в колонны. Шум и гам наполнили лес.
  Леночка, высунувшаяся из тайника, чтобы набрать котелок снега и превратить его в воду для больных, вдруг замерла. Прямо на неё шла цепь автоматчиков.
  Тихо спустившись в землянку, она прикрыла лаз белым халатом и телогрейкой и шепотом известила товарищей об опасности.
  Звук хрустящего снега над землянкой приближался.
  Сергей, Иван и Саша встали во весь рост и, крепко взявшись за руки, прижались друг к другу.
  ...Карательная экспедиция врага навсегда ушла из лагеря, а на сорок третьи сутки наступило освобождение.
  Мы встретились с героиней рассказа. Елена Фоминична Семченок-Яковлева работает теперь фельдшером в городской больнице Полоцка».
  «В летопись партизанской борьбы на псковской земле вписала свои подвиги и стрелочница станции Новосокольники Александра Семеновна Быстрова - разведчица 8-й партизанской бригады. 1942 год. После тщательной разведки 23-летняя Александра вела пятёрку бойцов к станции Пустошка, где невдалеке в посёлке, в здании полицейского гарнизона враги устроили гулянку в честь рождества. В разгар гулянки, когда винтовки предателей были поставлены к стойке, внезапно раскрылась дверь, и шесть партизанских автоматов принудили полицейских поднять кверху руки.
  Со своими друзьями Зеленковым, Котельниковым, Шведовым, Звягиным и Фишовым, забрав оружие врага, Быстрова доставила в партизанский лагерь 12 полицейских.
  Годом позже Быстрова взяла в плен фашиста на шоссе у реки Великой. А получилось это так. Гитлеровец направлялся в соседнюю деревню к сестре полицейского. Быстрова с Иваном Кострюличным и Филиппом Глушенковым шла в разведку. Увидев вооружённого гитлеровца, Быстрова приказала двум партизанам двигаться вдоль шоссе по кустам, а сама, догнав гитлеровца, взялась его провести к деревушке. Сбоку на деревьях сидели вороны. Быстрова предложила ему выстрелить по воронам. Он отказался, так как эти птицы несъедобны, предложил девушке поупражняться в стрельбе. Быстрова, взяв автомат, сперва демонстрировала своё неумение обращаться с оружием. Немец смеялся. Вдруг, отскочив на несколько шагов, девушка скомандовала: «Руки вверх!». Гитлеровец стал смеяться ещё больше. Но когда из кустов выбежали два партизана, фашист уже не смеялся...
  Много подвигов совершила Быстрова за четыре года борьбы с фашистами. Она награждена высшей наградой страны - орденом Ленина. Теперь, в мирное время, Быстрова - лучшая стрелочница станции Новосокольники».

Работа партизан

  Организатором партизанского отряда «За Родину» был столяр локомотивного депо Новосокольники Николай Александрович Кудрец. С его участием 3 февраля 1942 года был разбит вражеский гарнизон на станции Насва. 7 февраля того же года партизанами группы Кудреца были уничтожены на станции Выдумка 100 гитлеровцев. И 11 февраля партизаны ворвались на станцию Маево и обратили в бегство охранный гарнизон. В восьми местах были взорваны рельсы, почти сутки гитлеровцы восстанавливали путь.
  За голову Кудреца фашисты обещали награду в 10 тысяч марок. Но он был неуловим. Сейчас Николай Александрович живёт на станции Новосокольники, трудится в локомотивном депо».
  Орденом «Красного Знамени» и медалью «За отвагу» награждён бывший дежурный по хладопункту станции Великие Луки Павел Фёдорович Соколов - партизан отряда «Смерть фашизму». 3 июля 1942 года на перегоне Великие Луки - Чернозём он с группой товарищей заложил под рельсы 30 килограммов тола, три неизвлекаемых мины и один фугас, а с двух сторон на подступах к перегону заминировал путь. Ночью при обходе гитлеровцы обнаружили мины и вызвали своих сапёров. И когда они, столпившись, начали извлекать мины, Павел Фёдорович, лежащий в кустах в 200 метрах от врага, дёрнул шнур. Взрывом были убиты 30 фашистов.
  Но этим дело не закончилось. Со станции Невель вышел санитарный поезд, чтобы подобрать убитых и раненых, но и он взорвался на заградительном заряде. Такая же участь постигла вспомогательный поезд, вышедший со станции Великие Луки.
  Только за июль и август 1942 года взвод, которым командовал П.Ф. Соколов, пустили под откос 11 эшелонов».
  Узловая станция Новосокольники находится в 30 километрах западнее Великих Лук, освобождение этого города произошло только 1 января 1944 года. Наш город почти весь 1943 год был прифронтовым, немцы подвергали его методично артиллерийским и бомбовым ударам, разрушая всё то, что осталось от битвы за него в течение 1942 года и в январе 1943 года - в нём осталось 1200 жителей. Все они были эвакуированы в безопасную зону Красной Армией в близлежащие 33 деревни Великолукского района, там же находились и городские власти. Город остался без жителей, в нём были почти одни наши войска, которые поддерживали деятельность железнодорожного узла и связь.
  Накануне освобождения города Калининским обкомом в декабре 1942 года первым секретарём горкома был назначен С.А.Щербаков, до этого он был в той же должности в Вышнем Волочке.
  В городе ещё продолжались бои, когда туда начали прибывать советские и партийные руководители, работники медицинских организаций и коммунального хозяйства. Страшная картина предстала перед ними. На месте большого красивого города дымились руины. Были разрушены все промышленные предприятия. Из 3391 дома не осталось ни одного мало-мальски пригодного для жилья; 2800 жилых домов были снесены до основания. Как выше упоминалось, в городе до войны проживало около 55 тысяч человек, осталось всего чуть более 1200 жителей. Они ютились в подвалах полуразрушенных и вовсе разрушенных домов, в землянках, в наспех сколоченных сараях - времянках. Унылое запустение среди развалин, груды искорёженного металла, конструкций кирпича и бетона.

Землянка времён Великой Отечественной войны

  От разрушенного железнодорожного вокзала город просматривался буквально весь: ни высокие здания, ни заводские трубы, никакие другие сооружения не препятствовали обзору. А в зимнее время над городской территорией вздымались дымы от печей-времянок, которыми отапливали землянки.
  Но и после освобождения от фашистов город долго находился в прифронтовой зоне, продолжая нести огромные потери. Всего в нескольких десятках километров от Великих Лук в течение почти года находился передний край. Ещё были заняты врагами города Невель и Новосокольники. До 80 фашистских бомбардировщиков вновь и вновь наносили бомбовые удары по Великим Лукам, его железнодорожному узлу. Только 6 октября 1943 года был освобождён Невель, а 1 января 1944 года - Новосокольники.
  Фронт отодвинулся далеко на запад. Однако Великие Луки и после освобождения значительной части советской территории продолжали оставаться объектом стратегического значения: через этот город шли эшелоны с войсками и боевой техникой для наступающей Красной Армии.
  Из воспоминаний Мутовиной - члена подпольной организации. (Тверская область, Торжокский район, почтовое отделение Яконово, деревня Заполье 15. 29 декабря 1995 года).
  «...В РОНО мне было поручено вдоль линии фронта собирать детишек бездомных и не имевших родителей. Вечерами и ночами я с другими учителями готовила их к отправке в Кувшиновский детский приёмник: шили ребятишкам на ноги чуни и одежду из старых немецких шинелей. Собрав группу детей из 10-20 человек, одевали их, и я, получив несколько буханок хлеба, вела их по военной распутице 1943 года 15 километров до станции Великополье. Возраст детей был от 2-х до 12 лет. Я несла перед собой ребёнка, за спиной - хлеб, остальных малышей несли или вели более старшие. Безногий начальник станции Великополье работал в землянке, так как других строений не было. Вместе с ним на его столе и на полу сидели и лежали дети, ожидая в течение 2-4 дней какого-нибудь поезда, которым можно было уехать в Кувшиново. Многие дети болели, а помочь им было нечем. Когда проходившие на фронт воинские эшелоны останавливались, солдаты кормили детей, а медсестры лечили. А поезда, шедшие от фронта, начальник станции останавливал, мы с детьми садились в них и ехали до Кувшинова, где детей быстро принимали, а я уезжала обратно. Таких рейсов у меня было четыре».
  Исключительное значение в обеспечении фронта всем необходимым имел Великолукский железнодорожный узел. Несмотря на постоянный артиллерийский обстрел и налёты вражеской авиации, великолукские железнодорожники стремились не допускать перебоев в работе всех служб.
  Службы Великолукского железнодорожного узла в то время возглавляли: паровозное депо - А.И. Дворников, дистанцию пути - А.С. Стаскевич, дистанцию связи и сооружений - А.Д. Хребтов. Начальником станции снова стал ветеран железнодорожного транспорта Зотик Маркович Богданов. Большинство из них работало на Великолукском узле и до войны.
  На плечи этих людей легла вся тяжесть руководства оперативной работой и возрождения жизни на узле в начальный период.
  Человек - легенда. Так до сих пор говорят о нём. Зотик Маркович Богданов-Черкасов (так записано в трудовой книжке). Родился в 1900 году 24 сентября в Белоруссии - белорус. (Богом данный - незаконнорождённый, так говорят в народе).
  Профессия - движенец-практик.
  Образование - начальное.
  Трудовая книжка выдана 21 января 1939 года. Свой трудовой путь начал на станции Фаниколь Минской области в 16 лет - телеграфистом, затем старшим телеграфистом. Общий стаж работы по найму до поступления в управление Калининской железной дороги составляет 21 год 3 месяца. До 1938 года 15 февраля сведений не сохранилось.
  1. 1938 год, февраль месяц, 15 число. Перемещён с 4-го отделения Новосокольники на должность инспектора по безопасности движения при начальнике дороги. Приказ начальника дороги № НГЛ/92 16.02-38 года
  2. 1940 год, февраль месяц, 1 число. Перемещён на должность начальника станции Великие Луки. Приказ начальника дороги № НГЛ/?* от 29.01-40 года.
  3. 1941 год, август месяц, 26 число. Переведён на должность уполномоченного начальника дороги по Торжковскому участку Калининской железной дороги. Приказ начальника дороги № 132 от 26.08-41 года.
  4. 1942 год, июль месяц, 1 число. Переведён заместителем начальника 3-го отделения Калининской железной дороги по восстановлению.
  5. 1942 год, октябрь месяц, 1 число. Переведён заместителем начальника части движения ВЭО № 9.
  6. 1943 год, октябрь месяц, 1 число. Переведён заместителем начальника части движения ВЭО № 101.
  7. 1943 год, декабрь месяц, 15 число. Переведён начальником части движения ВЭО № 101.
  8.1944 год, март месяц, 1 число. Переведён начальником станции Великие Луки. Приказ начальника дороги № 109 от 1.03-44 года.
  9. 1956 год, октябрь месяц, 5 число. Освобождён от должности начальника станции в связи с уходом на пенсию. Приказ начальника дороги № НГЛ/864 от 21.09-56 года.
  10. 1957 год, январь, 24 число. Назначен на должность заместителя начальника станции Великие Луки. Приказ начальника дороги № НБЛ/44 от 24.01-57 года.
  11. 1958 год, февраль месяц, 22 число. Переведён начальником технической конторы станции Великие Луки.
  12. 1960 год, октябрь месяц, 4 число. Со списков личного состава исключить в связи со смертью.

Сведения о поощрениях и награждениях

  1. 1932 год, ноябрь, 5 число. Премирован костюмом.
  2. 1933 год, ноябрь, 7 число. Награждён почётной грамотой.
  3. 1936 год, апрель месяц, 17 число. Награждён НКПС именными часами.
  4. 1940 год, октябрь месяц, 23 число. Объявлена благодарность и премирован бюстом И.В. Сталина.
  5. 1941 год, июль месяц, 10 число. Награждён знаком «Ударник Сталинского призыва».
  6. 1943 год, октябрь месяц, 6 число. Объявлена благодарность и занесен в «Книгу Почёта».
  7. 1944 год, декабрь месяц, 12 число. Награждён знаком «Почётному железнодорожнику».
  8. 1945 год, август месяц, 1 число. Награждён орденом «Отечественной войны 1-й степени».
  9. 1946 год, январь месяц, 3 число. Награждён медалью «За победу над Германией».
  10. 1946 год, январь месяц, 26 число. Награждён медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне».
  11. 1951 год, июль месяц, 16 число. Награждён «Орденом Ленина».
  Всего награждений и поощрений в трудовой книжке значится - 22.
  Со слов Марии Ивановны Богдановой (невестки Зотика Марковича), во времена «Ежовщины» был признан и оправдан, из чьего то доноса «врагом народа».
  Николай Степанович Новиков - известный журналист многих газет и писатель, любезно предоставил свои воспоминания о Зотике Марковиче Богданове, опубликованный в газете «Гудок» 24 августа 1969 года в № 198.
  «Тогда это были для меня просто самые сильные впечатления. Шли годы, и я понял, что характеры людей, о которых теперь хочу рассказать, их дела, поступки - ценное наследство. Бережет и обогащает его наш славный рабочий класс.
  Зот Маркович.
  Этот человек вошёл в мою жизнь как первый начальник. Благодаря нему я познал, что есть на свете самозабвенная доброта. Зот Маркович (так его звали почему-то все) Богданов вопреки закону принял меня, несовершеннолетнего, на транспорт. Это было сразу после войны. И когда бы ни был я на станции, всегда - ночью, рано утром или вечером, в мороз или зной - видел его крупную фигуру. С тяжёлой одышкой человека, больного сердцем, он ходил по паркам станции и наблюдал за работой. Кое-кому даже казалось, что вся суть «начальницких» обходов в том, чтобы мы не дремали. Но дело было в другом. Зот Маркович знал станцию, жил её дыханием и во всю сложную её работу вникал сам, не пользуясь докладами. Потому так продуманны и безукоризненно верны были его распоряжения.
  Одна встреча с Зотом Марковичем осталась в памяти на всю жизнь. Я совершил провинность, за которую по железнодорожным законам можно было строго наказать. Но с человеческих позиций это была всего-навсего мальчишеская выходка.
  Мне было так тягостно, что я готов был провалиться сквозь малиново-зелёный ковёр. Но пол был крепок. И я стоял, вытянув руки по швам, в гимнастёрке, туго затянутой ремнём. В то время на транспорте было обязательно ношение формы, а начальника своего мы называли «товарищ подполковник».
  - Дело ведь не в том, что тебя увидели, так сказать, «на месте преступления», что ты теперь напуган и даже раскаиваешься, - медленно заговорил Зот Маркович. - Дело в том, что, если бы твой поступок не заметили, ты бы остался спокойным.
  Зот Маркович покашлял, провёл ладонью по бритой голове и с силой произнёс:
  - Заруби себе на носу: ты должен быть хорошим человеком не передо мной, не перед диспетчером и даже не перед всей сменой. Научись стыдиться самого себя!
  Наверное, тогда я не понял до конца смысла этих слов, как не смог оценить его педагогический взгляд на мой поступок.
  ... Последняя наша встреча была через несколько лет. Я приехал в Великие Луки в отпуск и стоял на автобусной остановке. Движения не было. Загородив всю ширину Торопецкого шоссе, тихо шуршала ногами молчаливая колонна. На руках несли гроб, и я увидел возвышающееся крупное тело, знакомую бритую голову и подполковничий мундир. На подушках несли ордена. Вдруг колонна замерла, и тишину разрезали гудки паровозов. Хриплые и звонкие, густые и пронзительные, они торжественно и печально прощались со своим начальником. Десятки паровозов исполняли этот необычный реквием, а люди не стеснялись друг друга, плакали. Они провожали в последний путь своего Батька, как за глаза звали Зота Марковича.
  Ему верили в те трудные годы, когда он ходил в военном плаще, в каске, с пистолетом на ремне. Верили, не раздумывая и не сомневаясь. И, наверное, в то время, когда люди, полуголодные, вылезали из укрытий и под бомбами шли обрабатывать поезда, нужна была такая вера».
  Коллектив паровозного депо восстанавливал собственную электростанцию, налаживал водоснабжение. Работники станции и службы пути заготавливали строительные материалы, круглосуточно работали на восстановлении то и дело разрушаемого обстрелами и бомбёжками путевого хозяйства узла.
  Боевой путь машинистов 5-й паровозной колонны Наркомата путей сообщения, особого резерва Ставки Верховного Главнокомандующего пролёг через Подмосковье, Ржев, Великие Луки, Белоруссию, Сталинград, Курск, Польшу и Германию. В 1944 году паровозную колонну возглавил деповчанин И.П. Шатинин. В 1946 году паровозная колонна уцелевшим составом прибыла в паровозное депо Чу Алма-Атинской железной дороги, где и была расформирована.
  Осенью 1943 года войска 2-го Прибалтийского фронта развернули активные боевые действия. Разгорелись ожесточённые бои за Невель и Новосокольники. Великие Луки в это время были одной из основных баз фронтового снабжения. И враг, сознавая это, подверг город артиллерийскому обстрелу. В первые дни ноября город ежедневно бомбили до 80 вражеских самолётов. Случалось так, что только-только восстановленный с величайшим напряжением сил объект снова превращался в груду развалин.
  Но как бы яростно ни огрызался враг, 6 октября был освобождён город Невель, а 1 января 1944 года Новосокольники отпраздновали своё освобождение от фашистских оккупантов.
  Пятого января 1943 года (был вторник) после длительного перерыва возобновился выпуск газеты «Великолукская правда». Первый номер был напечатан тиражом 1000 экземпляров, размером с машинописный лист. За ответственного редактора его подписал Г. Щербаков.
  На первой странице крупно набрано: «Спасибо воинам Красной Армии, освободили наш родной город от немецких варваров!» Под этими строками - маленькая передовица, начинающаяся так: «1 января 1943 года - знаменательная дата для советского народа. В этот день доблестные части Красной Армии освободили наш родной город Великие Луки от фашистско-немецких оккупантов...». Рядом с передовицей сообщение Совинформбюро «В последний час»: «На центральном фронте наши войска в результате штурма овладели железнодорожным узлом Великие Луки. Ввиду отказа сложить оружие, немецкий гарнизон города истреблён».
  На самом же деле это заявление не соответствует действительности - желаемое выдавалось за неё. Ибо, как утверждают авторы военных мемуаров, первый штурм крепости был предпринят лишь 3 января 1943 года и пала она 16 января. В этот же день сдались обитатели бункера фон Засса. Полное же освобождение города пришло 17 января 1943 года. (В. Винк «Конец фон Засса», В. Луки 1999 год).
  Во время оккупации и освободительных боёв Великие Луки и район были разрушены до основания.
  Оккупантами взорвано 123 километра железнодорожных станционных путей, паровозное депо, 12700 квадратных метров служебных помещений и две бани на железнодорожном узле...
  За исключительные заслуги перед государством в деле обеспечения перевозок для фронта и народного хозяйства и выдающиеся достижения в восстановлении железнодорожного транспорта в трудных условиях военного времени звания Героя Социалистического Труда в 1943 году был удостоен великолукский железнодорожник - машинист паровоза Михаил Иванович Кушнер.
  С притоком жителей объём восстановительных работ резко возрос. «6 февраля 1944 года состоялся первый массовый воскресник, в котором участвовало 1142 человека. Интенсивно шли работы на железнодорожном узле. Были восстановлены главные цехи ПВРЗ, паровозное депо, жилые дома, столовая, магазины, баня.

 А.А.Сычев. 2009 год. г. Великие Луки.

[К оглавлению книги "Из истории одной станции"]